Москвич Дмитрий Гутов (род. 1960) играет двойную роль художника-провокатора и искусствоведа-популяризатора, демонстрируя, что современное искусство — это кризис безобразия, но жить в состоянии кризиса все же лучше и веселее, чем в состоянии застоя.

Человек с хитрым ленинским прищуром и ленинской бородкой в неизменной оранжевой куртке знаком широкой аудитории, включая зрителей телевидения, где он вещал об авангарде и классике, реалистах и абстракционистах. Учившийся в пединституте и работавший экскурсоводом в «Абрамцеве», Гутов легко находит общий язык с любой публикой, будь то завсегдатаи арт-кластеров, студенты творческих вузов или состоятельные любители искусства.

Его выступления часто строятся на лейтмотиве: современное искусство — это заговор посвященных, и только умножая свои знания, можно открыть тайну рынка. Эти идеи отражены и в книге Михаила Лифшица «Кризис безобразия», которую Гутов считает своей любимой.

Гутов не планировал стать художником, хотя с детства занимался искусством: в клубе юных искусствоведов при Пушкинском музее, в пединституте и в ЗНУИ у Николая Касаткина. Он рано попал в диссидентские круги, увлекался русской религиозной философией и неофициальным искусством.

В 1988 году он дебютировал как художник на XVIII Молодежной выставке в московском Манеже, где его работа «Искусство в быт» произвела фурор и была куплена заграничным коллекционером. С тех пор его карьера пошла в гору, благодаря поддержке таких кураторов как Виктор Мизиано и Олег Кулик.

Гутов создавал инсталляции и работы, которые становились символом эпохи, такие как «Человек-амфибия» и «Гамак». Его участие в международных выставках, таких как Стамбульская биеннале и Венецианская биеннале, укрепило его репутацию.

В 1994 году он основал «Институт Лифшица» совместно с Константином Бохоровым, где проводились семинары по текстам Лифшица. Гутов также организовал выставки, посвященные «ископаемому марксисту», как называл Лифшица Солженицын.

Его творчество часто отражало авантюрный дух 1990-х и самодовольное благополучие 2000-х. В последние годы он редко выставляется, но его влияние на современное искусство остается значительным.