Эта история началась в 1768 году с создания первой паросиловой машины, способной перевозить людей. В начале XIX века стали использовать бензин, еще через сотню лет появились первые электромобили. Однако переломными для автомобилестроения будут 2024–25-й годы. Перестройка системы под электричество и такие новые виды топлива, как водород, началась повсеместно, но качественное развитие займет не менее 7–10 лет — прогнозирует Артем Каган, сооснователь RELOAD Motors и Maxbionic.
Занимаясь импортом электромобилей, мы не могли обойти стороной тему сервисного обслуживания, которое на тот момент профессионально не предоставлял никто. Мы учились на практике, специально покупали вышедшие из строя электромобили, чтобы можно было покопаться в начинке и попробовать оживить нового друга. Не могу сказать, сколько электромобилей пришлось разобрать и собрать до момента, пока мы полностью смогли восстановить первый из них. Со временем команда инженеров превратилась в настоящих профи, которые сегодня, например, могут разобрать и собрать автомобиль Tesla, залить заново софт и сделать это так, что официальная сервисная станция не заметит вмешательства. В начале 2017 года мы стали думать о том, чтобы начать производить компоненты самостоятельно. Компаний-производителей компонентов для электромобилей и аккумуляторных батарей много, но практически никто не продает свои технологии на сторону. Это была та ниша, которую мы решили занять. Понадобились немалые вложения сил, времени и собственных средств, порядка 250 тысяч долларов, чтобы разработать и протестировать собственный софт, позволяющий создавать аккумуляторы любой конфигурации с нужными характеристиками вне зависимости от того, используется батарея в электробусе или в накопителе энергии. Наш софт управляет батареей, защищает от перезаряда и недозаряда, контролируя каждую ячейку, температуру, уровень деградации. Литий-ионная батарея должна быть максимально сбалансированной, потому что эффективность работы зависит от состояния самой плохой ячейки из всех. Если даже несколько ячеек заряжены наполовину, то запас хода электромобиля существенно уменьшится.
Массовый приход электромобилей на рынок повлечет за собой кардинальную перестройку энергосистемы.
Мы экспериментируем в процессе переоборудования бензиновых автомобилей в электро: сделали электрический Fiat Ducato (наверное, раньше, чем сам Fiat), поучаствовали в проекте Aviar — это классический Muscle car, электрифицированный на базе компонентов от Tesla. Сейчас начинаем еще один проект — конверсию Pontiac Firebird 1973 года. Хотим в этот раз показать процесс переоборудования с самого начала, рассказать про каждую стадию и технические решения, использованные командой. В 2018 году мы проектировали батарейку для автомобиля и мотоцикла Иж концерна «Калашников».
Мы экспериментируем в процессе переоборудования бензиновых автомобилей в электро
Одна из главных проблем литий-ионных батарей — это сложность утилизации. Мы работаем над своим решением, которое направлено не на утилизацию, а на продление срока службы аккумуляторов на 10–12 лет за счет их использования в составе промышленных накопителей. Снимаем батарейку с электромобиля, помещаем в накопитель, подключаемся к общей сети — и получаем объект энергосистемы, который выступает буфером для сброса лишней энергии, например, ночью и источником электроэнергии днем, когда потребление растет. Мы уже реализовали два аналогичных пилотных проекта для заказчиков из Израиля.
Массовый приход электромобилей на рынок повлечет за собой кардинальную перестройку энергосистемы. Одновременная зарядка тысяч электромобилей предполагает совершенно другие мощности, которых пока нет там, где они будут востребованы, например в центре Москвы. Без сети умных накопителей заряд большого числа электромобилей одновременно обеспечить не получится. Поэтому такие компании, как BP, ищут способ получить накопительные мощности как можно дешевле. И история с battery second life — это хороший выход. По сути, ты получаешь батарейки для накопителя не просто бесплатно, тебе еще и денег дают за утилизацию. И 12 лет ты их эксплуатируешь. Собранный нами пилотный накопитель сейчас на экспертизе у американского заказчика, и, как только он пройдет тестирование, у нас будет многолетний контракт на индустриализацию нашего решения.
Новые технологии могут не только служить человеку в производстве и транспорте, но и нести особое значение и стать неотъемлемой частью жизни и даже тела.
Сейчас мы в стадии запуска еще одного проекта на этот раз в Германии — производства собственного коммерческого электромобиля. В отличие от других, мы выбрали стратегию создания электромобиля на базе существующей платформы одного из топовых производителей коммерческих автомобилей. Сертифицированный серийный автомобиль сойдет с конвейера во второй половине 2024 года. Что касается топлива, мы размышляем над гибридным вариантом привода — комбинацией аккумуляторных батарей и водородных топливных элементов. Это крайне перспективная комбинация для коммерческого транспорта, а также для судов и самолетов, где нужен значительный запас энергии на борту. Водородные ячейки производят электроэнергию, питающую батарейку, от которой питается электромотор. История с водородом экологична, поскольку впервые в истории можно создать энергоэффективное топливо без сжигания чего-то другого. Для производства электричества пока приходится сжигать большое количество углеводородов, потому электромобили нельзя считать на 100% «зеленым» транспортом.
Новые технологии могут не только служить человеку в производстве и транспорте, но и нести особое значение и стать неотъемлемой частью жизни и даже тела. В этом я убедился, став частью компании MaxBionic. Проект занимается разработкой и производством бионических протезов. У нас есть финальный сертифицированный в России продукт — бионическая кисть. У нее ряд преимуществ. И это не только дерзкий дизайн в стиле киберпанк. Раньше делали так, чтобы рука не отличалась от живой, с имитацией кожного покрова. Но сейчас люди, особенно до 30 лет, выбирают другой стиль — бионический протез становится их фишкой, в том числе за счет дизайна. Протез позволяет запрограммировать до 30 жестов. У первого поколения жесты сменяются либо посредством сенсора, который находится вверху кисти, либо управляются датчиками, которые считывают сигналы с окончаний мышц. Сейчас мы дорабатываем софт на второе поколение и хотим добавить управление с помощью гироскопа. Вовсю тестируем собственный искусственный интеллект, способный подстраивать кисть под эксплуатацию конкретным человеком. Например, изначально запрограммированы 10 жестов в определенном порядке. Проанализировав, какие жесты чаще всего использует человек, AI будет менять их последовательность, выставляя более высокий приоритет тем, которые человек использует чаще всего.
Сейчас мы доукомплектовываем команду для того, чтобы идти с нашими кистями в Европу. Тема непростая, потому что есть два крупных производителя, которые постепенно скупают всех небольших. Один из них как раз родом из Германии, с ним мы будем конкурировать на его территории, но это хороший шанс быть быстро замеченными.
В планах развитие и новые продукты — локоть, предплечье, коленный сустав. Все это звучит фантастически, как если бы мы могли в итоге собрать человека по частям, но заблуждаться не стоит, пока мы стоим лишь в начале пути: все эти части еще отстают от человеческих конечностей и не выполняют всех их функций. Много ограничений по механике, степени свободы — диапазон поворота и гибкость у искусственных частей ограниченная. Вертеть во все стороны ручку в пальцах пока не получится. Даже если такую опцию и возможно реализовать технически, созданный протез с таким набором возможностей будет космически дорогим, а цена и сегодня немалая для простого человека: для пациента наша бионическая кисть обойдется в среднем 1 миллион 700 тысяч рублей. Впрочем, мы сегодня существенно дешевле европейских и американских аналогов при том же функционале. Чтобы сделать серийное дешевое легкое прочное изделие, которое выполняет весь набор функций и может прослужить два года без поломок, приходится оттачивать технологические процессы в течение нескольких лет, экспериментировать с материалами: сейчас используется алюминий, качественный пластик. Конечно, идеален был бы карбон, но стоимость такого протеза взлетела бы в несколько раз. Бионический протез, кстати, имеет много общего с электромобилем: в его конструкции батарейка с системой управления, несколько высокоточных электромоторов, управляемых контроллерами.
Мы решили постепенно выводить бренды в Европу, потому что высокотехнологичные продукты made in Russia крайне сложно продвигать на других рынках. Но разработку, инжиниринг, часть производства, а также сборку предназначенных для нашего рынка продуктов — электромобилей и кистей — мы оставим в России.
Новые технологии, которыми мы занимаемся, призваны менять к лучшему качество жизни людей. Мы видим, как повышаются требования к охране окружающей среды по всему миру. С работающими на топливе автомобилями уже сделали все возможное, чтобы они не загрязняли воздух, но этого недостаточно для соблюдения новых директив. Коммерческие компании будут вынуждены перейти на электромобили, а за ними последует и рынок личного транспорта. За нашими технологиями будущее, и это не высокие слова, а осознанная неизбежность.
