Если представить, что Земля — это дом, площадь которого 510 072 000 км², то ключи от дверей в этом доме — знание языка, на котором говорят в каждой отдельной комнате. Кто же откажется от таких ключей? А еще, как однажды сказал Феллини: «Другой язык — это другое видение жизни». О дороге к открытию новых пространств и другого видения жизни, о пути к себе и любимой работе — Мерем Биболетова, кандидат педагогических наук, ведущий научный сотрудник отдела иностранных языков Института общего и среднего образования Российской академии образования, один из разработчиков стандарта образования по иностранным языкам, автор учебно-методического комплекта Enjoy English.
Почему-то врезалась в память картинка из детства. Обычный, ничем не примечательный день, мы с одноклассниками в лесу. Тепло, хорошо. Нам с подругой Светой по тринадцать лет, расстелили коврик под дубом, улеглись, чтобы поболтать. О чем говорили и мечтали — не помню. Но как сейчас вижу словно отстиранное до пронзительной голубизны небо и на его совершенном и бескрайнем фоне фантастическая мощная корона из дубовых листьев. Льва Толстого мы тогда еще не читали, и потому страсти по Андрею Болконскому были нам еще неведомы. Помню, как мерно раскачивались эти резные листья и снизу подсвечивались, как сердце защемило от счастья, словно это дерево, под которым я лежу, — корень мира, а я один из его листьев и понимаю, о чем он шепчет небу и солнцу. Много лет прошло, а этот день словно вчера был. Может быть, потому что это начало пути в мою судьбу. Тогда — подростком — мечтала стать искусствоведом. Мама у меня была редактором в книжном издательстве и переводила книги с русского на адыгейский язык. Книги — везде, ими пропитано детство. Кроме того что жила в мире книг, видела, слышала, как они создаются. Все это было так зримо, так материально, как листья с того дуба, — и я внутри этого создания сама как листья-строки. Так постепенно, почти бессознательно возникло это неутолимое до сих пор очарование словом, языком — этим мощным древом-источником как бытия, так и сознания.
У детей, владеющих двумя-тремя языками, по-особому развивается мышление. Никто не знает, как там устроено в этом черном ящике, но каким-то образом билингвы, у которых два параллельных языка, в семье говорят на одном языке, а за пределами семьи — на другом. Поскольку я росла таким билингвом, мне всегда казалось, что таких способов общаться очень много. Но в небольшом городе не так много перспектив, чтобы определить себе специальность из всех возможных. Я выбрала языки, потому что с интересом наблюдала, как мама переводит мысли авторов книг с одного языка на другой, стараясь передать смысл как можно точнее. И как художники это воплощают уже в другую форму. Впоследствии содружество рисунка и слова встанет со страниц наших учебников. Язык английский выбрала по наитию. И французский как второй иностранный язык был мне очень симпатичен. Спокойно могу говорить на адыгейском, это родной язык. Понимаю несколько диалектов — кабардинский, черкесский. И, естественно, еще один родной язык — русский, на котором думаю, говорю, пишу.
Когда приезжаю в англоговорящую страну, первые моменты — адаптация. Идет информационный поток: в нем плывешь, растворяешься. Конечно, к каждому понятию ты не всегда можешь подобрать точное слово. Поэтому умение давать дефиницию, разностороннее объяснение очень важно.
Универсальный совет — не бояться ошибок. К сожалению, в системе нашего образования, особенно вузовского, когда готовят педагога, от студента сразу требуют стройной, красивой, грамотной речи и не дай бог какую-то грамматическую ошибку совершить. Этот страх тормозит речь. Помогла избавиться от этого комплекса работа переводчиком. По окончании педагогического института захотелось чего-то необычного. Тогда почему-то казалось, что переводчик по статусу значимее, чем учитель. Но очень быстро поняла, что учитель — это самостоятельная профессия, а переводчик — подчиненная. Толмач. И слово «толмач» — ключевое: тебе надо истолковать то, что сказано. В этой ситуации перестаешь думать о грамматических ошибках; тебе надо донести суть, чтобы люди, которые обсуждают каждую деталь контракта, точно понимали друг друга. Эта работа дала мне ценный опыт: погружаясь в поток, не бойтесь ошибок, важнее добиться взаимопонимания.
Если верить Л. С. Выготскому, речемышление складывается на родном языке. Опыт и научные исследования показывают, что до трех лет надо, чтобы ребенок овладел родным языком, начал его понимать и выражать свои мысли на доступном ему уровне. Это сложнейшая вещь: русский язык с его падежами, с его склонениями, спряжениями — это же уму непостижимо. А ведь никто не объясняет ребенку эти правила. Он идет на ощупь, методом проб и ошибок.
А позже дозированно можно добавлять еще один язык, водить в группу, где педагог говорит с детьми только на английском. Тогда ребенок, погружаясь в атмосферу взаимодействия со сверстниками, гораздо легче овладевает новым языком, особенно если общение происходит в игровой форме.
Одним из достижений концепции, которую мы написали в 2017 году, я считаю понимание необходимости достичь уровеня владения иностранным языком, позволяющего человеку общаться на нем, пусть с некоторыми ограничениями, а также возможность изучать в школе два иностранных языка, чтобы человек имел возможность самостоятельного выбора. Допустим, английский выбирают родители. Доучился до пятого класса, что-то в мозгах начало светлеть и у родителей, и у ребенка. И они понимают, что, может быть, испанский даст лучшие возможности для того, чтобы как-то себя реализовать в будущей профессии. Значит, можно начинать изучать испанский как второй язык и потом сдавать экзамен либо на английском, либо на испанском — у подростка есть выбор.
В отечественной методике есть сейчас понимание того, что иностранный язык выступает в нескольких ипостасях. Во-первых, формирует коммуникативную компетенцию, которая позволяет использовать новый язык как инструмент в разных видах деятельности: бытовой, профессиональной, творческой и других. Во-вторых, позволяет достигать взаимопонимания, в том числе на социокультурном уровне, с людьми, говорящими на изучаемом языке. В-третьих, является способом развития школьника, неким многофункциональным полем: во время изучения иностранного языка мы читаем самые разные тексты, затрагиваем самые разные сферы жизни, расширяя кругозор подростка и обогащая его мысли и чувства.
Живая речь ведь разительно отличается от книжной и деловой: она содержит эмоциональные всплески. Например, у англичан язык жестко структурирован: поменять местами подлежащее и сказуемое нельзя. Но если вы с англичанами общались, вы, наверное, чувствовали, что на фоне этой внешне плавно текущей реки, под которой бьется живая душа, они эмоционально вскрикивают: «Oh, no!» Ведь зачастую грамматика — это что-то вроде структурных оков, и эмоции их срывают.
В отличие от поколения, которое училось в советское время, современные школьники знают, что могут практически использовать иностранный язык в реальной жизни. Сегодня мир требует этого, подрастающее поколение готово к межличностному и межкультурному общению, и важнейшим инструментом для этого выступает владение языками других народов.
Права Татьяна Черниговская, которая говорит, что мозг похож на тело, а значит, его можно в каком-то смысле формировать. Тренировать мозг надо, и изучение языков — один из лучших способов тренировки. Есть несколько занятий, которые совершенно четко задерживают старение мозга: игра в шахматы, разгадывание кроссвордов и судоку, творчество в любом виде и особенно изучение языков, заучивание наизусть стихов на родном и иностранном языках. Процесс обучения иностранному языку вообще полностью построен на воображении: мы разыгрываем ситуации, и человек примеряет на себя огромное количество ролей. Занятия иностранным — это микротеатр, социальный тренинг, который сопровождается движением, пением, танцами, потому что все это способствует запоминанию единиц языка и активизации речевых умений.
