Великий педагог от психологии доктор Спок воспитал поколение американских хиппи, его предвыборная платформа включала легализацию марихуаны, но собственных детей он держал в строгости и отказался от многих взглядов в конце пути. Свобода или строгие ограничения, вседозволенность или дисциплина? Как разрешить противоречия в современных системах образования, как правильно и о чем общаться с учениками, каким должен быть современный педагог — обо всем этом рассказывает доктор педагогических наук, член-корреспондент РАО (с 2000 года) академик РАО, директор московского Центра образования №109, заслуженный учитель России Евгений Ямбург.
Не так давно был с внучками в планетарии. Ко мне обратилась одна дама лет тридцати: «Любезный, снимите меня на фоне этой хрени!» — «Мадам, — ответил я, — это не хрень, это маятник Фуко». Просвещение — одна из самых глубинных и сложных проблем сегодня, потому что мы имеем дело с очень ослабленным поколением, а следующее будет еще слабее. Это проблема генетической усталости. В русских деревнях женщины рожали по девять детей. Четверо умирали, остальные были здоровы. Это был естественный отбор. Сегодня, по европейским нормам, мы вытаскиваем в кювезах даже 500-граммовых детей. Где-то через полгода будет и 450. Это правильно, мы не фашисты, надо бороться за любую жизнь. Но фактически это значит, что нарушен естественный отбор, дети рождаются слабыми и будут рождаться еще более слабыми.
Просвещение — одна из самых глубинных и сложных проблем сегодня, потому что мы имеем дело с очень ослабленным поколением, а следующее будет еще слабее.
Не нужно посыпать голову пеплом. Это означает всего лишь, что необходимо, начиная с периода беременности и заканчивая 11-м классом, создавать создавать медико- и психолого-педагогическое сопровождение. Оно существует в нашей школе и распространяетсяя по другим педагогическим центрам. И квалификация педагога здесь должна быть очень серьезной. Сегодня мало быть историком, преподавателем физики, математики. Понятно, что свой предмет необходимо знать. Но надо владеть и основами дефектологии, медицинской психологии — не для того, чтобы заниматься диагностикой, а чтобы вместе работать в зоне ближайшего развития ребенка. Использовать его сильные стороны. И тогда инклюзия будет полной.
Оснований для паники нет. Обычно паникуют пожилые люди, потому как, когда они учились, и вода была мокрее, и деревья выше. Эти дети ничем не хуже и не лучше, а гораздо, может быть, интереснее и свободнее, чем были мы.
Нужно налаживать коммуникацию не столько с родителями, которые заняты с утра до ночи, зарабатывая деньги, сколько с бабушками и дедушками — основными воспитателями. Через неделю после первого сентября мы даем для них открытый урок. Надо понимать, что есть традиции, а есть новаторство. И то и другое надо держать в равновесии. Когда мне говорят, что урок устарел, ему 450 лет, я всем отвечаю, что колесо еще древнее, но попробуйте хоть на одной машине без колес ездить. И вот идет такой урок, присутствуют бабушки и дедушки, а ребята не сидят спиной к задней стенке с хорошей осанкой и не поднимают руку, как при советской власти. Они устроились за квадратными столами. Тема старинная — слоговое чтение: тыльная сторона ладони к подбородку: «Ма-ма, ба-бу-шка, де-ду-шка». Из слогов складываются слова, из слов предложения и из предложений тексты. И в этой ситуации идет такой рабочий шум, очень непривычный для старого поколения. Дети не сидят как солдатики.
Одно из заданий урока — придумать нового сказочного персонажа. На сцене панель, чтобы не посадить детям глаза и у них не было миопии, идет начало мультфильма «Сказка о Коте в сапогах». Все братья что-то получили, а один брат Коту говорит: «Чем же я тебя кормить буду, мне и самому есть нечего». Панель гаснет, и девочка поднимает руку и спрашивает: «Я не понимаю, где было наследство, а где нотариус?» Потому что у нее мама — нотариус. Так и появляется новый персонаж.
Они не хуже и не лучше, у них есть новые инструменты. Даже детсадовские дети занимаются у нас прототипированием, работой с 3D-ручками, собирают небольших роботов. Не надо противопоставлять одно другому: все эти крики отчаяния исходят от людей, не имеющих отношения к процессу обучения в российских школах. Я занимаюсь образованием и вижу его плюсы и минусы, трезво смотрю на вещи.
ГБОУ №109 — это модель адаптивного учебного заведения для всех, когда не ребенок адаптируется к школе, а школа приспосабливается к ребенку, даже если это инвалид или у него есть другие ограничения по здоровью. Это, по сути дела, инклюзивная школа, где учатся все и каждый может проявить себя в разных ипостасях. Помимо основного, есть здесь дополнительное образование, где дети могут заниматься лепкой, обжигом, витражами, кузнечным делом. Школа возникла в начале 80-х годов прошлого века и стала расширяться.
Параллельно у нас есть проект госпитальных школ — это обучение детей, которые длительный период находятся на излечении. Это, как правило, онкология или когда ждут донора. Помимо основной школы в 9-м микрорайоне Теплого Стана у нас 55 филиалов по всей стране — от Хабаровска до Калининграда. Сегодня это колоссальный холдинг с отделениями в Армении и Азербайджане.
У нас работает команда, много молодых специалистов. Значительная их часть — выпускники 109-й школы. Они хорошо знают традиции, умеют поддерживать ее атмосферу, с уважением относятся к лю-бому ребенку, даже если у него есть какие-то возрастные девиации и отклонения.
Просвещение содержит и мед, и яд. Это очень хорошо было видно даже при Петре I.
Все не может быть развлечением: все-таки учеба — это довольно тяжелый труд. Здесь не нужно делать вид, что все сладенько и здорово. С другой стороны, должна идти речь о соединении основного образования и дополнительного. Кстати, на слово «дополнительное» у меня аллергия, как на осетрину третьей свежести. В жизни так случается, что иногда усилия одного кружковода дают больше, чем работа всего педагогического коллектива. Очень многие великие люди начинали в кружках самодеятельности: и актеры, такие как Лановой и Шмыга, и многие конструкторы, которые проектировали планеры в Домах пионеров. В этом смысле пренебрежительно говорить о дополнительном образовании — пережиток. Это очень часто транслируется родителями: получил двойку — на хор не пойдешь. При чем тут хор и двойка? Куда он пойдет — наркотики принимать или водку пить? В едином центре образования, где все связано, между основным и дополнительным образованием есть вольтова дуга, которая зажигается хорошим светом. У кого-то руки золотые, у кого-то голова: один физику лучше познает в лаборатории во время экспериментов, а другой — в гараже во время ремонта машин. Все требует труда, и обучиться ремеслу можно только через усилия и волевое напряжение.
Просвещение содержит и мед, и яд. Это очень хорошо было видно даже при Петре I. Вещи, не очень совместимые с моралью, проникают в сознание, и требуются огромный такт и выдержка педагога, который должен понимать, что нет ни одного вопроса, который не подлежал бы обсуждению с детьми. Возьмем, например, праздник 23 Февраля. Учитель готовит классный час с показом фрагментов замечательной кинокартины «Офицеры» по сценарию Бориса Васильева. Встает парень-чеченец и говорит: «Я ненавижу ваш праздник». Хлопает дверью, уходит. Посмотрим на все с самого начала: никакой победы 23 февраля не было. Впервые дата стала праздничной в 1919 году. Тогда ее назвали Днем Красного подарка и приурочили к годовщине боев первых красноармейских частей̆ с немецкими войсками под Псковом и Нарвой, откуда наши войска тогда позорно бежали. Ровно в этот день В.И. Ленин пишет воззвание «Социалистическое Отечество в опасности». В целом же история праздника восходит ко дню создания Рабоче-крестьянской Красной армии — 28 января 1918 года. В тот день Совнарком издал соответствующий декрет. Праздник придумал Троцкий — все давно забыли, кто он такой, теперь это просто мужской праздник.
Школа не должна быть агрессивно атеистической, но при этом ей обязательно оставаться светской.
Никакой военной необходимости 23 февраля 1944 года в выселении чеченцев не было. Отряды коллаборационистов были уничтожены еще в 1943 году. Когда выселяли, по официальным данным, погибло около 100 тысяч чеченцев и 23 тысячи ингушей. Около полумиллиона человек было вывезено в вагонах для скота, многие погибли по дороге от голода и из-за ужасных условий.
Я вызвал того ученика к себе: «Ты пойми, что это не русские. Это такая тоталитарная система — разделяй и властвуй». Не только чеченцев, но и карачаевцев, и поволжских немцев, и крымских татар — это коснулось огромного числа людей. Народ не может быть предателем. Было всего 350–400 коллаборационистов. А если взять армию Власова, то и всех русских нужно было выселять? Откроем книгу С.С. Смирнова «Брестская крепость». Последние защитники крепости — чеченцы и ингуши. Они были великими воинами.
Сегодня считается, что голодомор был организован как геноцид украинского народа. А что, Поволжье не голодало, Казахстан не голодал? Об этом нужно разговаривать. И когда сегодня некоторые господа рассуждают о том, что не нужно выносить сор из избы, то что же это за изба, в которой до крыши сора? Помойка. Это не раны, которые не надо бередить. Это мины, которые были заложены в прошлом веке и будут взрываться. Поэтому обсуждать нужно, нет закрытых тем — так возникает доверие и контакт в разговоре с учителем. В противном случае все будет формально и без доверия.
Все это имеет отношение к истории и культурологии. Сегодня учитель — это очень сложная работа. Он и швец, и жнец, и на дуде игрец.
У нас выловили четырех подростков под лестницей. Не подумайте ничего плохого: был религиозный праздник, и они совершали намаз в положенное для этого время. Я их пригласил и спросил: «Вы что творите? Сейчас же уроки идут». — «Вы оскорбляете чувства верующих», — был мне ответ. Не понимаю, как вообще можно чувства верующих оскорбить? Есть тогда и чувства атеистов? Смотрю на них и вижу: глаза стеклянные. Стали разговаривать. Вот ты окончил школу, стал машинистом дальнего следования. Ведешь поезд, и тут пришло время класть намаз. Он ответил, что остановит электровоз и будет молиться. А если ты лежишь на операции, и ее делает мусульманин? «Я пойду в мечеть». А в мечети тебе скажут, что надо молиться. Тогда иди в медресе, специальную школу, где учат мусульман, всё соблюдается. «А у вас в школе лучше учат», — отвечает. Ну тогда выбирай себе, дружок, один какой-нибудь кружок. Что это будет, если у нас иудеи откажутся в субботу сдавать ЕГЭ? Еще одно нарушение, и вот тебе Бог, а вот порог, и до свидания. Школа не должна быть агрессивно атеистической, но при этом ей обязательно оставаться светской. Такова техника безопасности в многонациональном полиэтническом государстве. Это единственное место, где встречаются дети разных национальностей и вероисповеданий и общаются. Нужно опираться на то, что объединяет. Это чисто культурологическая задача.
Идеальных систем нет. Я действую в трех лицах: как академик, как менеджер и как директор. Бываю в разных странах. Еще до ковида был в Швеции. Общался с девочками, которые вышли замуж и преподают в этой стране. Они рассказывают, что музыке там учатся хорошо только русские, индусы и китайцы. Шведов нельзя принуждать. Но как же так, ведь Ойстрах бил своего сына по рукам, пока он не стал великим скрипачом. Сольфеджио — это очень скучно. И тут я, конечно, хохотал, когда оказался в старинной столице Швеции в Упсале. В его древнем университете 44 года преподавал Карл Линней — предшественник Дарвина. Там на латыни написано так: «Мыслить свободно — это хорошо, но мыслить правильно — больше». И мне это высказывание очень по душе. Когда говорят, что ребенок имеет право на свою точку зрения, я думаю: да, черт возьми, Волга впадает в Каспийское море или у нее есть право на свою точку зрения? Чтобы иметь такое право, нужно обладать знаниями. Синус есть синус, косинус есть косинус, а не что-то такое про углы. А у нас уже, по данным социологического исследования, 60% взрослых людей считает, что Солнце вращается вокруг Земли. Мы берем у Запада те мысли, которые там себя уже дискредитировали. Наши мамы читали доктора Спока, который воспитал два поколения американских истериков. После выхода в конкурентную среду в колледжах эти заласканные дети испытывали фрустрацию и совершали большое количество самоубийств. В конце научного пути Спок отказался от своих взглядов и снова вернулся к идее авторитета и требований, но это, кажется, на русский не переведено.
Знания лишними не бывают. Мне пришлось еще на «Эхе Москвы» делать передачу со специалистом по Булгакову Мариэттой Чудаковой. Она блестящий филолог, окончивший школу с золотой медалью, в силу чего обладает и знаниями по физике с химией. Однажды ее дочь, жившая во Франции, заболела. Мариэтта приехала и побежала в аптеку. Конечно, она не знала, как будет по-французски «марганцовка», но написала формулу на бумажке и купила то, что нужно. Знания лишними не бывают. И навигатором в самой суперсовременной и обширной интернет-системе знаний может быть только человек с серьезным культурным багажом.
