Характер человека определяется и закаляется виражами судьбы. Кто-то движется тихо, боясь вылететь на обочину, но всегда будут те, кто точно знает: быть первыми — их удел на дороге, которая ведет вверх. Верить в себя, делать то, что нравится, принимать вызовы судьбы — это значит стать другом самому себе, считает посол Гренады в России Олег Фирер.

Я человек без детства: работал, сколько себя помню, времени играть не было. В памяти прочно осел один день, когда, переехав в Америку, шли с матерью по улице. Вокруг дома, а у нас ничего нет — мы были очень бедными. Я сказал тогда маме: «У меня будет дом и машина». Обычно ребенок говорит о том, о чем мечтает, это нормально, но получится ли — всегда вопрос. В моем случае получилось «ребенок сказал — мужчина сделал»; наверное, поэтому так запомнился тот день, что сила желания была недетской.

Решения всегда принимал сам, не советовался с родителями, и они часто не были согласны с моим выбором. Мы были беженцами, все работали. Я работал с десяти лет. В Австрии торговал на базаре, в Италии мыл стекла машин, останавливавшихся на светофоре. В Америке раздавал рекламные листовки и вешал их на столбы, работал в магазинах. Добывал средства для существования сам. Мы жили в Бруклине — не самом лучшем районе для жизни. Вокруг были все признаки неблагополучной социальной среды: наркотики, оружие. Нужно было выживать, рассчитывая только на себя. Наверное, поэтому я очень люблю помогать людям: в мои трудные времена мне было некому помочь, хорошо знаю, каково это. Особенно охотно помогаю детям и тем, кто находится в проблемных ситуациях.

В дальнейшем в профессиональной карьере всегда была одна цель — бизнес. Нравилась управленческая сфера, все, что связано с предпринимательством. С самого начала искал компанию, в которой мог бы сделать что‑то по‑другому, по‑своему. Изменить процесс, оставить свой след, улучшив деятельность предприятия, — такую цель я ставил перед собой всегда. Иными словами — найти брил­лиант, который можно подвергнуть огранке и заставить сиять ярче, заметнее.

Слияние и поглощение проблемных активов в разных компаниях — та область, в которой мне удалось это сделать. Своеобразный кризисный менеджмент, реализация быстрорастущих компаний давались мне лучше всего. Там, где был медленный рост, неэффективное управление, задолженности, менял то, что делает компанию проблемным активом. Все это становилось объектом успешного применения сил.

Моя первая серьезная профессиональная победа была в компании, с директором которой я просто встретился по бизнесу. Шли девяностые, мне было девятнадцать, я владел сетью продаж мобильных телефонов, так что работу не искал. Мы собирались заключить сделку, но директору этой коммуникационной компании понравились мои знания в сфере маркетинга. В рамках консалтинга предложил ему не продавать продукт, подсчитав, что расходы будут выше доходов, и предложил лицензировать другим компаниям продукт, поскольку патент на передачу беспроводного сигнала из одного здания в другое у него как раз был. Он прислушался, мы заключили много сделок. Первая крупная сделка с Western Communications была заключена на пятнадцать миллио­нов долларов, вторая на сорок. В корне поменялся весь процесс, продукт, бизнес, видение компании. За счет этого собрали достаточно много денег, монетизировав свой актив. Акции поднялись от тридцати центов до двадцати пяти долларов с момента, когда я пришел. Если бы они просто маркетировали услуги обычным путем, бриллиант так бы и остался неотполированным. В этом и суть процесса: можно иметь прекрасные гарвардские дипломы, но знать, как совершать такие изменения в теории, — это одно, я же знаю, как это работает на практике.

Не бояться провалов, не сдаваться — первые заповеди в нашем деле. Я много терял и терпел поражений, но всегда воспринимал это как жизненный опыт и не опускал руки. Второе — драйв и мотивация доводить до конца задуманное, доказывая правоту своего видения. Точнее будет назвать это верой в себя. Третье касается слабого места в человеческой психологии. Нельзя страшиться показаться несмелым и несведущим. Нужно не бояться попросить о помощи. Иногда взгляд со стороны человека из другой сферы круто меняет судьбу бизнеса в лучшую сторону, как это произошло в моем первом кейсе. Он утвердил меня в стремлении идти только вверх, быть первым во всем.

Прожив всю свою сознательную жизнь в Америке, я ездил работать в очень многие страны мира. В последнее время все больше люблю страны Карибского бассейна, особенно Гренаду. Это безопасная страна, и люди там очень открытые, лояльные, толерантные. Я активный гражданин этой страны, принимал участие во многих государственных проектах на высшем уровне. Итогом такой деятельности стало предложение со стороны правительства открыть и возглавить дипмиссию в России. На тот момент представительства Гренады в РФ не было — ее закрыли в 1983 году. СССР и Гренада были очень дружны, сейчас мы снова делаем многое для того, чтобы сорокалетняя история дружбы с Москвой не прекратилась. Недаром столица Гренады называется St. George's, Святой Георгий, — символ Москвы.

И все‑таки не вижу себя человеком, который хотел бы прожить в одной стране все двенадцать месяцев в году. Америка открыта всем культурам и собрала их на своей территории. Первую работу и сознательную карьеру многие, и я в том числе, строили там. Она дает шанс: не то чтобы кто‑то верил и хотел помочь, но сама возможность там идет в руки, без сомнения. В России мне нравится культура, но умом ее точно понять не могу: управленческая система очень неэффективная, кадры весьма проблематичные. Культура и, пожалуй, еще еда — все, что есть в мире самого крутого в этих областях, есть в Москве. Не был во всей России, знаю в основном столицу, поэтому говорю именно о ней. Сервис здесь прекрасен. Культурных мероприятий много, это тоже делает город привлекательным.

Диаспора Гренады в Москве растет, но так сложилось, что я никого не могу назвать лучшим другом. Причиной тому — мой жизненный опыт, уроки, закалившие меня. С человеческой точки зрения сфера слияния и поглощения компаний, в которой я работал, — место, где проверяется истинность дружбы и качество людей. Здесь возможны взлеты и падения, и во время падений я не раз замечал, как люди, которых я считал близкими друзьями, радуются моим неудачам. Привык рассчитывать на себя и уверен, что я сам себе лучший друг. С раннего возраста у меня нет кого‑то, с кем бы я шел по жизни, нет и ментора, на которого бы я стремился быть похожим. Есть семья, которую я очень люблю, и этого достаточно — я счастливый человек.