Ирландская пословица гласит, что только ветер повсюду хозяин, потому что его нельзя запереть в доме. Если бы ветер мог заговорить на человеческом языке, то поведал бы историю, очень похожую на ту, что рассказала нам Миранда Мирианашвили. О том, что мир един и это единственный наш дом, такой тесный и такой огромный. О том, что этот дом можно сохранить только любовью и стремлением к взаимопониманию.
Двери нашего дома никогда не закрываются. И в том смысле, что в семье свято чтут традиции гостеприимства и каждый человек, пришедший в дом, — желанный гость, и в том смысле, что в любой момент можно сорваться с места и улететь на другой конец света. Я путник по сути, у меня нет привязанности к месту. При этом люблю свой дом, вкладываю в него тепло, энергию, но я чемоданный человек. Сейчас, когда появились дети (двойняшки Иван и Мелания — прим. ред.), понимаю, что нужно бы, конечно, притормозить, замедлиться, но все равно не могу представить себя без нескончаемого передвижения. Полагаю, этот год все-таки будет не таким активным, уже многое отменено и сдвинуто. Муж (известный предприниматель Леонид Огарев — прим. ред.) сейчас в Латинской Америке, и я тоже, как и ежегодно, в январе должна быть там, но дети заняли меня всю, и теперь они главные распорядители моей повседневности. Как только малыши немного подрастут, конечно же, будут летать со мной, и это единственное, что изменится.
Я хочу дать им такое же счастливое детство, полное открытий и новых ярких впечатлений, какое было у нас с сестрой. Мы с родителями много путешествовали, а с девяти лет мы каждый год ездили за границу.
Каждая поездка была как фейерверк. Чаще всего путешествие начиналось с того, что мы плыли на теплоходе из Батуми до Одессы, папину машину загружали на теплоход и продолжали поездку на автомобиле, проезжая несколько братских республик, в социалистическую Европу. Мы объездили пол-Европы и множество наших советских республик. Уже в детстве побывали в Венгрии, Югославии, Болгарии, Чехословакии, Польше. Поездка могла продолжаться и месяц, и полтора, за это время успевали поплавать на корабле и пересечь Карпаты и Молдавию, познакомиться и подружиться с десятками людей в разных странах. Иногда это были совершенно неожиданные, но запоминающиеся дружбы. Однажды, мне было лет 12 тогда, мы приехали во Львов. Нужно сказать, что куда бы мы ни приезжали, родители старались не пропустить местные достопримечательности и музеи, вот нас и занесло в изумительный музей часов, где мы познакомились со смотрительницей музея чудесной Ниной Николаевной, и после долгой приятной беседы как-то моментально возникла дружба, мы поужинали вечером, и той же зимой она приехала к нам в Тбилиси. Мы стали близкими людьми…
Это не единственная такая история — бывало, что сдруживались семьями, сначала начинали дружить дети, а следом за ними и взрослые из двух семей, и к концу поездки, скажем, на теплоходе мы все уже были, что называется, «не разлей вода». Везде у нас были друзья, начиная с Ильичёвска и Ужгорода, до Астрахани, Бишкека и Баку. Я уж не говорю о Праге и Варшаве. Речь ведь идет не о случайных знакомых, а именно о друзьях, с которыми мы совпадали, находили общий язык, обнаруживали родство душ, ездили в гости друг к другу, обменивались теплом.
Я с самых ранних лет жила с ясным знанием, что мир един и люди одинаково прекрасны и в Грузии, где ты родился и вырос, и в России, и в Украине, и в Молдавии, и в Польше, и в Африке. Не представляю себе, как можно жить, не ощущая себя гражданином мира, не ощущая целостности Мира.
Тогда же, в детстве, возникла, по-видимому, и моя «цыганская» способность чувствовать себя комфортно в любом уголке Земли: «А здесь так же красиво, как у нас, а здесь так же вкусно, как у нас! А это вот совсем не так, как у нас, но тоже так здорово!»
На мой взгляд, путешествия — это единственный естественный способ познания мира. Когда попадаешь в новую среду, даже если уже бывал в этой стране не раз и не два, у тебя как бы раскрываются все каналы восприятия нового. Смотреть, узнавать, поглощать, встречать новых людей, погружаться в иноязычную среду — это как слоеный пирог, ты получаешь все сразу: визуальные впечатления, эмоциональное общение с людьми, входишь в местный быт, впитываешь культуру, смакуешь кухню. В каждой стране я проживаю совершенно отдельную, значимую и неповторимую частичку своей жизни, и для меня это не туризм. Ведь туристы — это наблюдатели, причем наблюдатели поверхностные, моментальные, они как бы запасаются впечатлениями для другой, настоящей жизни. Ничего дурного в этом нет, это прекрасно, просто с мной всё иначе. Я же погружаюсь в чужестранную жизнь и не только беру из нее все, что она может дать, но и отдаю взамен, оставляю там, в Перу ли, в Китае или Танзании, часть себя. Это как посадить дерево свое там, вдалеке, наладить свою связь с далекими, но такими близкими людьми.
Думаю, очень важно, может быть, самое важное в жизни — уметь отдавать, желать делиться тем, что у тебя есть. Будь то опыт, физическая, материальная помощь, история или рассказ своевременный, или кусок хлеба, радость и счастье, просто доброе слово. Всегда есть рядом кто-то, кто нуждается в тебе в эту минуту, где бы ты ни был. Порой человек не понимает, что ему необходима светлая энергия, сознание того, что мир небезразличен к его скромной персоне. И каждый из нас может быть тем звеном, который убедит кого-то нуждающегося в эту минуту, что мир полон добра и любви. И потом, когда ты смотришь, а он, человек грустящий, взбодрился и посветлел, как будто в него тепло влили. Ну как этим не делиться?
Когда мы делимся внутренним светом, своей силой, мы строим нашу судьбу, лепим, создаем ее для себя. И это процесс пожизненный. Ведь человек до самой последней секунды способен стремиться к изменениям к лучшему, к духовному росту, к просветлению.
Я думаю, что каждому из нас дается некий ресурс, как кусочек пластилина в детском саду, и мы всю жизнь лепим из него свою сущность. Если мы говорим о взрослых людях, то мы все были равны. Нам всем выдали одинаковое количество материала. Кто-то не придумал, что с ним делать, и он так и остался бесформенным комком, кто-то растранжирил, кто-то съел, потому что боялся, что украдут. Каждый поступает со своим условным «пластилином» сообразно собственному выбору и росту.
Точно так же, как каждый из нас совершенно свободен решить, на что ему дан новый день: для развития и роста или для отмирания. Это очень разные способы проживать жизнь — думать о том, что каждый шаг приближает тебя к смерти, или о том, что каждый твой шаг — это радость, жизнь, торжество бытия. Ни первый, ни второй вариант никто человеку навязать не в силах. Как лично ты решишь, так и будет.
