Первой утопией в истории западной литературы традиционно считается диалог Платона «Государство». В его идеальном мире господствует справедливость, правят опытные и талантливые, а граждане живут хорошо. Уже очень давно в нашем обществе не было человека, который бы четко видел мир и страну, знал, как все изменить, и написал бы об этом захватывающий роман. Руслан Шаров — ученый, предприниматель, инвестор, автор романа-утопии «Император 2025» — рассказывает о снах, мечтах и образе идеального лидера нации.
Мы умеем управлять снами, но иногда сны управляют нами. Когда они становятся «вангующими», это, скорее всего, дается свыше. Я верующий человек, так что для меня это очевидно. Примеров тому, что вещие сны существуют, множество. Я воин, и за 20 лет службы Родине «чуйка» — интуиция и эмпатия – не раз спасала меня и моих подчинённых. Мама говорила мне: «Молись за своих». За эти годы не потерял ни одного человека. Я молился. Серьезно отношусь к этому. Был сон после Нового года: завод, я веду рабочее совещание и понимаю, что меня никто не слушает. Для меня это нонсенс, само собой разумеется, злюсь. Начинаю жестить, а потом понимаю, что это духи всё. Смысла нет их ругать — закрываю заседание. Один из призраков подходит ко мне и говорит: «Руслан, ну ты же сам понимаешь, да? Скоро Рождество, ты нас в церковь ведь поведешь?» Я говорю: «Ну да, поведу». Потом вижу себя возле церкви, а привидения начинают улетать световыми сгустками. Тот, что говорил со мной, подходит и говорит: «У тебя скоро родятся два сына. Смотри, воспитай их правильно», — и улетает. Я просыпаюсь и думаю: «Так… У меня четверо детей, еще двойню?» Я много работаю, мы понимаем, что жене будет сложно. Обдумываем этот вопрос. Сны — это не другая реальность, это твоя реальность, и в ее рамках ты видишь то, что видишь. А вот насколько она настоящая, зависит от осознанности и мира вокруг. Я по образованию еще и психолог, изучал психофизиологию мозга и могу ответственно об этом говорить. Сон — это отражение глубинных мыслей. Есть такая тренинговая тема — подсознательный штурм. Ты ложишься спать и перед тем, как заснуть, медитируя, формулируешь для себя важный вопрос. Наутро у тебя все складывается: накопленный опыт срабатывает, и ты получаешь готовое решение. Все военные, кто сталкивался со сложными ситуациями, живут во сне. На пике стресса из-за ощущения «завтра тебя убьют» любой человек находится в метапозиции относительно физического тела. Наблюдает все со стороны, это защитная реакция мозга. В снах живешь в мирной жизни, которая поглощает тебя: ты задаешь себе темы. Семья, дом. Ты спишь и проживаешь абсолютно спокойно эти истории. Поэтому тема снов не раз возникает в книге, где герой — военный человек. Возможно, некий божественный поток проходит через людей, которые что-то создают, во сне, когда они не защищены от внешнего мира броней. Очень многие моменты книги приходили не в состоянии бодрствования ночью. Это была волшебная история. У меня был сложный период после долгой политики в Крыму. Год я старался отойти от этого, писал по 8-9 часов в день рукопись — не могу печатать на компьютере. Ты садишься — перед тобой пустой лист, все приходит само, стоит только начать. Потом вдруг поток обрывается. Ты ходишь-бродишь, отжимаешься. Не получается. Надо останавливаться и прекращать. Ночью приходит мысль: вот так! И утром просыпаешься с желанием бежать и записывать, чтобы не забыть ни слова. Я верю в свою книгу, в ту идею, которая лежит в ее основе: рано или поздно должен появиться тот лидер, который сможет взять на себя ответственность за нашу страну. Это мечта-утопия, но любой автор пишет образы с настоящих людей, у всех есть прототипы. Эти люди были и есть среди живых. Ситуации вполне реальные. И мистики в жизни тоже было немало. Благодаря всему этому книга оказалась живой. Все мировые устройства — демократия, автократия и прочие — для меня история утопическая. Я по своим принципам монархист, считаю, что у человека должно быть много скреп, которые формируют из него лидера нации. Он возьмет ответственность за народ, за то, как он живет, за все происходящее в стране. А для этого нужна подготовка на всех уровнях — от физического до философского и экономического. Этого нет у современных глав государств: посмотрите, они же чудят. В последнее время все лидеры за редким исключением — комедианты, если судить по действиям и результатам принятых решений. Усеченные монархии, напротив, процветают в мире, и это лучшее доказательство того, что мои убеждения не утопичны. Историческая ответственность наивысшая там, где есть род — множество поколений, каждое из которых прибавляет, а не уменьшает. И если народ живет плохо, это вина одного человека — лидера. Мой герой — профессиональный и специально обученный лидер нации. Он не страдает синдромом голода, поэтому не уподобляется тем, у кого это чувство отбирает способность останавливаться. Наша школа психологии до конца восьмидесятых годов была мощнейшей в мире, и это факт. Был серьезно исследован вопрос о синдроме голода у блокадников. Люди, пережившие почти смертельный голод, не способны остановиться, пока на столе есть еда. Они могут перестать есть усилием воли, но не испытают при этом никакого насыщения. Знания, умения, мораль и нравственность должны быть сформированы у сытого во всех отношениях человека — элита страны не может быть голодной. Базовые потребности должны быть удовлетворены. Мы уничтожили несколько элит в стране с начала 20 века и продолжаем делать это сейчас. Это говорит о том, что духовность, нравственность и образованность лидеров стоят под большим вопросом. «Сколько можно воровать?» — этот вопрос звучал и будет звучать, пока не появится выработанное поколениями одного рода чувство насыщения. Неудовлетворенным людям никогда не будет достаточно, им будет все равно, как живут другие. Лидер нации обязательно должен быть военным — воином по предназначению и внутренней структуре. Категории долга и чести обязательно должны превалировать в его сознании. Истинная нравственная ответственность за все, что происходит, у него в крови и простирается на все — до последнего ребенка, на помощь которому почему-то собирают деньги на Первом канале. Это абсурд. Для лидера страны это оскорбление. Помню, насколько я себя чувствовал беспомощным, работая на высокой должности в административном аппарате. Я встречался с 30-40 людьми ежедневно и не мог помочь большинству из них. Многодетная мать с шестью детьми попросила дать ей квартиру, но чиновник любого ранга не может просто сказать: «Дать ей квартиру!» Он может запустить бюрократическую цепочку, ей придется ждать в очереди. Это было основанием уйти. Меня этот процесс просто съедал — семью не видел, спал по паре часов в день, но были шесть телефонов в кабинете и бесконечная волокита. При этом я понимал, что ничего не делаю. Во власти не очень много людей, которые хотят кому-то помогать. В основном они ведут подковерные игры, с кем-то бодаются, ходят из кабинета в кабинет, носят бумаги. Между теми, кто управляет государством или городом, и обычными людьми космос. Они не слышат друг друга, не понимают, что происходит. Не происходит общенационального диалога и нет выстроенных устойчивых социальных лифтов. В основе подбор кадров ведется по принципу «свой-чужой», а это ведет к стратегическим ошибкам. Мы находимся в точке бифуркации, когда можем либо схлопнуться, либо качественно измениться — сделать общественный и экономический скачок. Миллениалы, или, как их называют иногда, поколение идеальных рабов, живут с этой идеей. Точно такая же история была в 1917 году. Нигилизм и отрицание всего на фоне низкого уровня образования, культуры и интеллекта. Их позицию хорошо формулирует фраза «Да, но нет», и это самое страшное во всей этой истории. Интеллектуальное рабство: человек не способен анализировать, но при этом отрицает все. Нет хуже господина, чем бывший раб. Так кого мы хотим подпустить к власти? Моей младшей дочке 5, и эти дети лучше миллениалов и лучше нас. По скорости обработки информации, по умению сориентироваться они альфы. И вот они уже будут формировать и диктовать условия. Мой герой спасает детей, разговаривает с бывшим президентом Югославии, и Слободан Милошевич спрашивает: зачем спасать детей, когда у самих войны и все плохо? И ответ здесь может быть только один: мы никогда не станем великими, если мы этого делать не будем. Наши предки заслуживают этого, а мы это потеряли. И должны найти. В рамках нового кодекса должна быть обязательной высокая нравственность. Без этого никак.
